Фото: кадр из видео
Издание Медиазона опубликовало материал о 27-летнем узбекистанце Жобире Жураеве, который уже семь лет отбывает наказание в ИК-6 Владимирской области. Парень заявил, что последние четыре года он систематически подвергался избиениям, насилию, его морят голодом и унижают. Никакие жалобы в прокуратуру и СК не помогают.
В 2015 году Жобир в 20-летнем возрасте уехал из Алатского района Бухарской области на заработки в Москву. В тот же год парень был задержан и осужден на 11,5 лет за вымогательство и похищение документов. С тех пор узбекистанец находится в колонии строгого режима №6 в поселке Мелехово Владимирской области.
По версии суда, Жураев и его подельники ворвались в квартиру, где жили секс-работницы из Узбекистана. Мужчины, угрожая ножом и ножницами, вымогали у них деньги за возможность работать. Жураев отобрал у девушек телефоны, паспорта и золотые украшения. В суде он признал лишь вину частично. По словам Жураева, он хотел отправить девушек обратно в Узбекистан, потому что считает «проституцию позорным занятием»,
По словам отца осужденного и его адвоката Юлии Чвановой, в колонии Жураева регулярно пытают и издеваются над ним.
«Мне спокойно сидеть не дают. Сами провоцируют, сами избивают сотрудники. Вызывают в штаб, в штабе избивают, закрывают, завязывают руки, ноги. Без еды держат, дают таблетки. После таблеток невозможно разговаривать. Так держат сутками. Постоянно говорят, [что я] "чурка, нерусский"»,
Адвокат направила заявление в СК, где сообщала о синяках желтого цвета на спине у Жураева. Чванова потребовала проверить информацию об избиении заключенного и возбудить уголовные дела по статьям о превышении и злоупотреблении должностными полномочиями.
«Когда я вышла с этой видеозаписью, они (сотрудники колонии — МЗ) мне говорят: "Он упал с кровати". Они все время хотят выставить его каким-то сумасшедшим, что у него не в порядке все с головой, что он отрицательный. Я очень много работаю с осужденными, Жобир никак не относится к группе отрицательной направленности. Законные требования администрации он выполняет все. Я подала заявление в СК, в прокуратуру, я приложила эту видеозапись. Колесо тогда запустилось»,
Отмечается, что Жобира насильно заставляют отказываться от своих показаний о насилии, а также писать отказы от встреч с адвокатом.
Один из сотрудников колонии, однажды пригрозил изнасиловать парня, если он не откажется от встречи с адвокатом.
Отец Жобира в 2020 году приехал в Москву, чтобы помочь сыну и заработать на адвоката. Он боится, что не доживет до освобождения сына.
Со слов сына Ботиров говорит, что в феврале Жобира заставили стоять на морозе в белье, после чего он порезал себе вены.
«Я нормально не могу работать, мне 52 года. Мне все время пишут и звонят какие-то люди из тюрьмы и рассказывают, что сына бьют, издеваются над ним. Один пожилой мужчина звонил и говорит: "Ты какой человек, убивают твоего сына. Неужели не можешь помочь?". В интернете я читал, одного армянина убили, а он с моим сыном сидел. Жобир видел, как его избивали. Всю вину свалили на фельдшера, а фактически его избивали, пытали»,
Жобир Жураев в своих записях также упоминает Михаила Степанова. По словам узбекистанца, тюремщик вымогал у него деньги, в числе других коллег избивал, заставлял отказываться от адвоката и принять христианство. Фомин также писал о начальнике колонии — Романе Саакяне. Саакян, как утверждал заключенный, заставлял его отказаться от защиты, угрожая здоровьем родственников.
«Куда я только не писал: во ФСИН, в Генеральную прокуратуру, в аппарат президента. Отовсюду отвечают: такого происшествия нет. В посольстве Узбекистана мне вообще сказали: "Ну, в тюрьме нелегко же". Я знаю, что нелегко, но до смерти избивают! Что они за нацисты»,
Мужчина не оправдывает сына, он просит лишь дать ему спокойно отсидеть срок. Он предполагает, что для перевода Жобира в другую колонию нужно заплатить большую взятку или иметь влиятельных родственников в Москве. Ни того, ни другого у него нет.
«Здесь еще проблема в деньгах. Кто заплатит, тот будет жить. Мне один раз пришлось. Через кого-то отправил тысячу долларов, но стало даже хуже. Сыну не передают мои письма, мои посылки. Я ему хорошие вещи отправляю, курдюк, [медицинские] маски. Ему только одну маску дали»,