В ходе интервью у Alter Ego был поднят вопрос касаемо закона «О государственном языке» и использования других языков в частных секторах. В частности, Расул Кушербаев подчеркнул, что с «частников» не должно требоваться использование государственного языка.
Я поддерживаю, что да, надо менять закон, принимать по новым редакциям. И я поддерживаю, что в государственных делах то, что связано с госработой или, например, частный сектор или другие юридические или физические лица которые как-то связаны с государством в своей деятельности, должны соблюдать государственный язык. Я полностью с этим согласен. Но я не согласен с тем, что в частных секторах вне государственных дел нужно требовать использование, соблюдение государственного языка. Или юридическим лицам, которые не связаны с государством. Пусть работают на том языке, на котором хотят, если это не связано с государственными делами,
Кушербаев также заявил, что согласно Конституции, государство не вправе запрещать народу говорить на «своем» языке, поскольку народам, проживающим в Узбекистане, необходимо развитие.
Закон называется «О государственном языке», а не о «народном». А у нас в народе много языков. Если бы закон назывался «О народном языке», я бы сказал: «Да, во всех делах — и дома, и в частном секторе, и так далее, — везде должен быть один язык». Но у нас не так. Если я не ошибаюсь, у нас 130-с чем-то национальностей. И есть национальные меньшинства, которые хотят сохранить свой язык, хотят где-то употреблять и иногда работать над этим потом, сохранить и передать детям. А если они в своем личном деле, в своих кругах не могут нормально его использовать, то зачем этот язык тогда? В Конституции сказано, что государство гарантирует всем национальностям, что они смогут развивать свои культуру, язык и так далее. Не только об одном языке же идет речь. У нас государственный язык — узбекский. Из-за этого все, что связано с государственной работой — отчетности — то, что связано с госорганами нужно соблюдать меры. Но остальное нужно оставить в покое.
Ранее депутат Расул Кушербаев рассказал, почему не хочет быть президентом, а также подчеркнул, что его позиция касаемо отмены статьи о мужеложстве остается неизменной.