На прошедшем 15 пленарном заседание Сената Олий Мажлиса в числе многих вопросов был обговорен и порядок ведения банкротского дела.
Председательница Сената Танзила Нарбаева выступила с критикой того, что судебным управляющим, оформляющим документы на признание предприятий и организаций банкротами и подающим их в суд, выплачиваются крупные суммы премий.
В 2019-2020 годах около 10 тысяч предприятий и организаций были ликвидированы по упрощенным принципам банкротства. Однако вопрос о взыскании с них задолженности перед бюджетом невероятно низкий (0,07%). В то же время за эти ликвидационные работы судебным управляющим выплачены крупные суммы премий из республиканского и местного бюджетов. То есть деньги, которые выплачиваются судебным приставам — в несколько раз больше, чем с их помощью взыскиваются в бюджет. Настолько, что я даже не хочу говорить эти цифры. Возможно, придется пересмотреть соответствующие документы. Потому что это и деньги государственного бюджета, и деньги народа,
Министр финансов Тимур Ишметов заявил, что судебные руководители вместо того, чтобы взыскивать деньги с организации-должника, с целью получения денег за каждую свою работу, стремятся ликвидировать ее как банкрота.
Действительно, в вопросах банкротства был определен такой порядок, сказав, что если судебным руководителям за каждое дело будут выплачивать хорошие деньги, то за этими деньгами они будут хорошо гоняться. Однако, они в основном сделали такую практику, что вместо того чтобы взыскать долг с организации должника, оформляются документы о том, что это «безнадежный долг, это нужно обанкротить». В бюджет не поступает ни копейки. Однако они за свое дело получают около 5 млн сумов. Некоторые судебные руководители съели 100 млн, 1 млрд, 2 млрд сумов средств,
Министр добавил, что принимаются меры по решению данного вопроса.
Когда мы подняли вопрос: «Что-то идет не так, мы должны тебе давать с тех денег, которые ты взыскал», «в порядке так написано, взыскал ты или нет, я должен получить оплату за свой труд» были времена когда дела доходили до судов. Поэтому мы обратились к правительству и временно прекратили эту практику с прошлого квартала. Мы работаем с Государственным агентством по управлению активами над пересмотром этого порядка и совершенно другим подходом,